Читать книгу - "Общество гурманов: [сборник] - Джеймс Блэйлок"

Наклонный туннель со следами кирок на меловых стенах, пробитый сквозь толщу мела, выходил прямо под пол кладовки, надежно скрывавшей свою тайну. Любопытно, догадывалась ли об этом Элис, когда была маленькой; возможно, ее странноватый дядюшка сам занимался контрабандой или же купил дом, когда этот промысел остался в прошлом.

Держа перед собой лампу, Финн пошел под балками, поддерживавшими потолок, вниз по сужающемуся туннелю — песчаный пол был очищен от камней, чтобы не спотыкаться в темноте. Скоро впереди стали видны отблески солнца на воде, заливавшей дальнюю часть пещеры. По поверхности подземной бухты гуляли волны, шелестя по камням и водорослям, вдали глухо грохотал прибой. Пещера расширялась, образуя небольшой пляж в виде полумесяца, поднимавшийся к левой ее стороне. Финн остановился, заметив скрытые в тени шесть похожих на гробы деревянных ящиков, лежавших на козлах из толстых брусьев выше уровня пещерного озерца и прилива.

Он прошел по камням к пляжу и осветил гробы лампой; явно сколочены недавно, и на каждом при свете лампы виден выжженный в ногах номер: с сорок третьего по сорок девятый. Финн огляделся и прислушался, чтобы убедиться, что он здесь один, — мысль о контрабандистах и, возможно, покойниках настораживала. Но кто возит контрабандой мертвецов? Парнишка задумался о том, что лежит в гробах помимо покойников: может быть, оружие или бутылки с краденым виски? Изобретательный контрабандист способен спрятать в гробу что угодно.

Любопытно, куда повезут этот припрятанный странный груз — в Лондон или еще куда? На шестом гробу стоял ящик чуть больше шляпной коробки, обитый свинцовым листом с запаянными швами, с выдавленным в мягком металле номером 50. На вбитом в торец гроба гвозде висел конверт из промасленного шелка, по краям запечатанный воском. Что все это может значить? Водонепроницаемый конверт, гробы, свинцовый ящик — нечто из ряда вон выходящее и совершенно точно незаконное. В пещеру за спиной Финна ворвался поток пенной воды, напоминая, что время не ждет, и парнишка укорил себя за то, что не спустился в пещеру раньше.

«Коготок увяз», — подумал Финн, срывая конверт с гвоздя. Немного поколебавшись, он сломал восковую печать. Внутри лежал лист бумаги — пергаментной, как ему показалось, с пометками, сделанными восковым мелком, чтобы не размокло. Похоже на декларацию: семь групп букв, разделенных пробелами, и у шести номер, как на одном из гробов: «43 WI ZA, 44 SA РI…» Наверное, какой-то код. Седьмая и последняя — 50 JU НО — была такой же непонятной, как и все остальные. Внизу декларации была строка «назначение», а рядом — Eglise Notre-Dame, Calais. Судя по всему, гробы отправлялись в церковь во Франции, словно для похорон, однако подозрительно окольным путем.

Финн взялся за угол одного из гробов и попытался приподнять, но тот оказался слишком тяжелым, и, оторвав его от песка на пару дюймов, парнишка разжал руки. Ящик грохнулся обратно на помост, и пока Финн задумчиво его рассматривал, послышался странный звук, будто кто-то скребется изнутри. У парнишки екнуло сердце, и он непроизвольно отступил от гроба, прислушиваясь, не повторится ли звук, но его уши наполняли только приглушенный шум прибоя и крики чаек. И тут звук раздался снова — тихий, скрипящий, не похожий на издаваемый человеком, но и ни на что другое тоже.

«Беги», — сказал себе Финн, но продолжал стоять и ждать, не послышится ли звук снова — на третий раз сомнений бы уже не осталось. Он начал считать слонов, решив досчитать до тридцати, но потом подумал, что тишина будет означать лишь то, что человек внутри умер, пока Финн Конрад считал слонов. Все указывало на то. что внутри находился живой человек — наверняка живой.

Ящик, видимо, как и все остальные, имел крышку на петлях, запертую на висячий замок. Финн примостил бумаги и лампу на соседний гроб и, подняв валявшийся у помоста кусок мела и взяв его обеими руками, принялся бить по замку — после четвертого удара скоба отлетела и вместе с замком упала на песок.

Собравшись с духом, парнишка поднял крышку. В гробу лежал человек, на вид мертвый, с оскаленными зубами, придававшими ему зверский вид. Его глаза были закрыты, но глазные яблоки под опущенными веками двигались, словно лежавший в гробу не умер, а просто спал. Тут в пещеру ворвалась волна и замочила Финну сапоги: вода быстро прибывала.

А потом он услыхал характерный скрип весел в уключинах и схватил лампу и бумаги. На фоне освещенного солнцем входа в пещеру появился силуэт шлюпки с шестью гребцами, входившей внутрь. Финн в три прыжка преодолел маленький пляж, пробежал по камням по краю бухты и помчался вверх по тропе; вода уже доходила ему до щиколоток.

— Стой, где стоишь! — властно окрикнул кто-то, и Финн рванул со всех ног, крепко сжимая сверток и лампу. За спиной послышался быстрый топот, и он швырнул лампу назад, в преследователя — та разбилась, разлившееся масло вспыхнуло, а парнишка понесся дальше в темноте и вскоре увидел впереди слабый свет, проникающий через открытый люк.

Он взлетел по ступенькам в кладовку, ухватился за край люка и захлопнул его прямо перед носом поднимавшегося за ним человека — оба успели как следует разглядеть друг друга. Люк подпрыгнул под ударом плеча, но Финн налег на него всем своим весом, задвинул перекладину между скоб и накинул защелку на железный болт.

Он вышел в кухню и закрыл задвижку на двери в кладовку, несмотря на мизерные шансы преследователя открыть люк и продолжить погоню. Контрабандисты приехали забрать гробы прежде, чем их заберет море, им нельзя терять ни минуты. Тем не менее Финн решил, что безопаснее спрятаться в лесу на случай, если злодеи, решив расправиться с ним, обойдут дом по пляжу. Он скользнул в сумерки, спрятав пергаментный пакет под рубашкой, и карабкался по меловому утесу, не останавливаясь, пока не добрался до самого верха, до удобной площадки, за которой темнел лес и шумел ветвями платанов ветер.

Солнце скрылось за горизонтом, пошел дождь. Брезентовая куртка, оставшаяся со времен работы Финна на устричном промысле, защищала от дождя не хуже утиных перьев, и он, придерживая левой рукой капюшон, порадовался, что куртка была ему велика, когда он купил ее на рынке в Биллингсгейте еще… в двенадцать лет? С тех пор, казалось, прошла целая жизнь.

В сгущающихся сумерках была еще различима белая полоса прибоя на пляже, отмытом от остатков сожженных картин. И вскоре, быстрее, чем Финн ожидал, среди бушующих волн появилась лодка, отплывшая из пещеры. Она поднялась на волне, вздыбившейся над рифом